Negotiations: Court Practice Trends (in Russia)

Институт ведения переговоров существует в российском законодательстве уже шесть лет. За это время норма показала себя вполне рабочим инструментом для возмещения убытков при недобросовестном прекращении переговоров контрагентом. Тем не менее далеко не всегда прерывание переговоров говорит о недобросовестном поведении стороны.

Настоящая статья поможет понять, какие действия и обстоятельства могут свидетельствовать о недобросовестности контрагента на практике, а также покажет, какие способы действительно помогают заранее минимизировать риски при ведении переговоров.

Базовые принципы ведения переговоров закреплены в ст. 434.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ). Так, в соответствии с п. 1 ст. 431.1 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в проведении переговоров о заключении договора, самостоятельно несут расходы, связанные с их проведением, и не отвечают за то, что соглашение не достигнуто. Отсюда следует, во‑первых, что стороны вправе самостоятельно решать, с кем вести переговоры, а во‑вторых — что стороны самостоятельно несут риск того, что переговоры не окончатся заключением договора. Другими словами, расходы в связи с ведением переговоров не подлежат безусловному возмещению при их безрезультатном прекращении.

Для того чтобы претендовать на компенсацию от контрагента по указанной статье, необходимо, чтобы переговоры были прерваны (были безрезультатными) ввиду его недобросовестного поведения. Такое правило закреплено в п. 3 ст. 434.1 ГК РФ. Дословно сторона, которая ведет или прерывает переговоры о заключении договора недобросовестно, обязана возместить другой стороне причиненные этим убытки. Отсюда возникает вопрос: какие действия на практике свидетельствуют о недобросовестности проведения переговоров контрагентом?

С полной версией статьи можно ознакомиться на сайте журнала Акционерное общество (Июнь 2021).